Открывая два пункта пропуска на границе с Беларусью, польские чиновники говорили об экономических причинах такого решения. Представительница объединения местного бизнеса эмоционально подчеркивала, что возобновление движения нужно экономике Подляшья как кислород. Журналист «Зеркала» отправился на рынки Белостока, чтобы поговорить с местными торговцами и покупателями и узнать, почему открытие границы — это глоток свежего воздуха для региона.
Имена всех героев из Беларуси изменены для их безопасности.
Подляшская биржа: «Раней я вельмі любіў ваш зефір. Цяпер польскія цукеркі ем»
Первым делом отправляемся в Подляшский сельскохозяйственный и товарный центр, в народе его называют коротко — биржа. Это крупнейшая торговая площадка Белостока с крытыми павильонами и рядами под открытым небом. Утром в понедельник, 17 ноября, в первый день работы переходов в Кузнице и Бобровниках, парковка не пустует, но автомобилей с беларусскими номерами на ней почти нет.
В отличие от Беларуси, понедельник на польских рынках — полноценный рабочий день. Тем не менее многие точки закрыты. Местные объясняют: кто-то просто решил устроить себе выходной, но некоторые павильоны пустуют уже давно.
На прилавке одного из уличных павильонов замечаем «Лидский» квас. Цена — 15 злотых (12 беларусских рублей) за полтора литра. Хозяин магазинчика, молодой поляк Мартин, рассказывает, что начал свой бизнес уже после закрытия переходов.
— Откуда у вас беларусские товары, если граница была закрыта? — спрашиваем мы.
— Это не централизованные поставки. Люди приезжают и привозят, так и работаем, — объясняет Мартин. — Конечно, я бы с удовольствием продавал больше беларусских товаров, если бы была возможность. Например, зефир, конфеты «Коммунарка» или «Спартак», их здесь очень любят. Даже пиво, то же «Лидское». Но легально завезти в больших объемах сейчас невозможно. Мы очень довольны открытием переходов. Тут же приграничные территории, мы всегда сотрудничали и мирно жили. Речь идет прежде всего о бизнесе. Раньше беларусы приезжали, покупали у нас польские товары. И поляки отправляли свою продукцию в Беларусь. Мы нуждаемся друг в друге.
Наш разговор с Мартином привлекает двух покупателей — Михала и Ежи. Узнав, что журналист из Беларуси, Михал тут же переходит на подляшскую версию беларусского языка.
— А што, адчынілі граніцу? Я нават і не чуў. Ну, добра, можа, людзей больш будзе, — говорит он, пожимая плечами. — Раней я вельмі любіў ваш зефір, надта ён смачны, асабліва той, які ў шакаладзе. Але як яго не стала — дык і нічога, цяпер польскія цукеркі ем.
Ежи, продолжая разговор по-польски, настроен более скептично.
— Я думаю, что теперь вернется контрабанда. Хотя перед закрытием границы разница в цене на сигареты была уже не такая большая — несколько злотых погоды не делают, — отмечает мужчина. — И солярка у вас была хуже по качеству. У кого были новые машины, те боялись заливать ее, чтобы не испортить двигатель. Но, конечно, приезжих станет больше. Раньше у каждой «Бедронки» в выходные стояли по два-три автобуса из Беларуси.
В крытой части рынка находим рыбный павильон беларуса Олега. Он переехал в Польшу шесть лет назад. На прилавке — ни одного продукта из Беларуси. Мужчина объясняет, что такой его сознательный выбор.
— Проблема в том, что в Польше официально невозможно закупить беларусские рыбные продукты. Есть только контрабандные каналы, а я не хочу с этим связываться, — рассказывает предприниматель. — Штраф здесь можно получить такой, что за всю жизнь не расплатишься. Да и зачем, если тут столько польских производителей, которые делают хорошую и качественную продукцию. Конкуренция очень высокая, но если ты трудолюбивый, то всегда найдешь своего клиента.
Но открытие погранпереходов не решит полностью проблему в трансграничной торговле на Подляшье. Об этом на пресс-конференции по случают открытия «Бобровников» говорила представительница «Соглашения польских предпринимателей „Единый Восток“» Эвелина Грыгатович-Шумовская.
— Дело в санкциях, которые наложены на Беларусь. Они в значительной степени ограничивают торговлю, многие товары просто не будут пропущены через границу, так как это запрещено законодательством. Поэтому, если быть честной, я считаю, что возвращение к нормальной жизни произойдет только в момент снятия санкций, — заявляла она.
Кавалерийский рынок: «Была не просто потеря денег, а потеря надежды»
Второе культовое место польско-беларусской торговли на Подляшье — рынок на улице Кавалерийской. В 1990-е он стал центром «паломничества» для беларусов, приезжавших сюда закупаться. Активная торговля здесь шла до начала 2000-х, но после появления современных центров начал терять популярность. Закрытие переходов в Кузнице и Бобровниках окончательно подкосило местный бизнес.
Сейчас Кавалерийский рынок выглядит как скансен — музей рынка 90-х под открытым небом. Пустынные ряды, однотипные металлические павильоны, на многих из которых роллеты наглухо закрыты, выцветшие вывески — здесь время словно застыло. Кажется, вот-вот из-за угла выйдет продавец в кожаной куртке и предложит купить «настоящий Адидас».
Первое, что приходит в голову при виде этого места, — воспоминания о том, как ты подростком примеряешь турецкие джинсы на минском «Динамо», стоя босиком на картонке. Несмотря на упадок, местные предприниматели надеются, что открытие границы поможет им восстановить прежние объемы.
— Хорошо, что открыли переходы, мы очень довольны, — говорит Марта, продавщица в павильоне бытовой химии. — Для нас закрытие стало… Это была трагедия. Падение оборота составило даже не 50%, а все 90%. Не передать словами. Бывали дни, когда мы сидели здесь и не видели ни одного покупателя. Была не просто потеря денег, а потеря надежды. Мы пахали по семь дней в неделю, чтобы хоть что-то заработать. Поэтому сильно надеемся на вас, беларусов. Приезжайте, мы очень рады. Ждем вас!
На выходе из павильона Марты встречаем беларуса Евгения. Он с женой приехал в Белосток в день открытия. Но границу супруги пересекали еще по-старому, через «Брест — Тересполь».
— Мы не были уверены, что сегодня точно откроют, поэтому поехали проверенным путем, — объясняет мужчина. — Конечно, теперь будем ездить через «Бобровники» — ближе и удобнее, мы живем недалеко. В Белостоке покупаем в основном кофе, сыры, какие-то сладости, бытовую химию. Даже с учетом дороги получается выгоднее, чем у нас.
Соседний павильон торгует товарами из Германии. Продавец Марек утверждает, что у него цены ниже, чем в городских магазинах. Его слова подтверждает покупательница Ольга из Гродно. Она сегодня приехала через переход в Кузнице.
— Вы сегодня первая моя клиентка, которая приехала через Кузницу! — радуется Марек. — Хотя беларусы сегодня уже были. Утром приезжали три автобуса, но они ехали через Тересполь.
— Да, мы очень ждали открытия, — говорит Ольга. — Конечно, через Брест было далеко. В первую очередь ехали за кофе. У нас в Беларуси пачка Dallmayr стоит 48 рублей, а здесь — 20 злотых (около 13 беларусских рублей, тут и далее перевод по курсу Нацбанка на 19 ноября. — Прим. ред.). Чувствуете разницу? Даже с дорогой очень выгодно. Конфеты, бытовая химия — все здесь дешевле. Поэтому у нас из Гродно многие ездят на закупки, теперь будет намного проще.
На рядах Кавалерийского рынка много закрытых павильонов, некоторые выглядят совсем заброшенными. Продавщица Эвелина объясняет: мы приехали поздно, около полудня, когда торговля уже сворачивается. Но главная причина, по ее словам, — отсутствие покупателей.
— Конечно, связано с закрытием границы. Мы все это очень сильно почувствовали. Рынок словно вымер. Я работаю здесь много лет и помню, как раньше здесь кипела жизнь — было не протолкнуться, особенно в выходные. А потом — тишина. Люди просто перестали приезжать. Сначала один сосед закрылся, потом — другой… Как цепная реакция. Многие просто не выдержали, потому что торговать стало не для кого. Была настоящая борьба за выживание, — говорит женщина.
К нашему разговору присоединяется Эльжбета, владелица соседнего магазина одежды. Узнав, что приехал журналист из Беларуси, она начинает с вопроса:
— Смотрели ли вы трансляцию пресс-конференции об открытии «Бобровников»? Меня очень возмутил вопрос вашего коллеги об Андрее Почобуте.
Приходится признаться, что его задал журналист «Зеркала».
— Была ли наша вина в том, что ваши власти посадили Почобута в тюрьму? Почему мы, простые поляки, предприниматели, которые всю жизнь работали на рынке, должны терпеть последствия ваших политических изменений? — решительно, но без агрессии говорит Эльжбета.
— Но Почобут — поляк, а закрытие «Бобровников» — решение польского правительства.
— Это было очень плохое решение польского правительства. Оно наказало не беларусский режим, а нас, простых людей, — эмоционально объясняет Эльжбета. — Мне пришлось найти вторую работу, потому что с бизнеса стало невозможно прожить. Я до сих пор тружусь в двух местах! Многие мои соседи здесь просто позакрывали свои магазины и пошли в наем — кто куда смог устроиться. Мы, поляки, всю жизнь боролись за свою свободу — наши деды, родители. Только мои дети начали жить в свободной Польше. И никто в других странах не нес последствий из-за наших перемен, никто не закрывал свои страны для нас из-за того, что в Польше была диктатура.
После того как в декабре 1981 года Польская Народная Республика (ПНР) ввела военное положение, на него отреагировали США и ввели санкции. Штаты объявили о приостановке помощи ПНР и отказе предоставить отсрочку по выплате долгов, а также ввели масштабные экономические ограничения.
Вашингтон заморозил официальные контакты с ПНР, заблокировал вступление этой страны в Международный валютный фонд, приостановил гарантии по государственным кредитам, запретил поставки для польского сельского хозяйства и ограничил научно-техническое сотрудничество. Также США блокировали доступ Польши к новым технологиям и запретили самолетам LOT Polish Airlines использовать свое воздушное пространство и так далее.
К американским санкциям присоединились 10 государств на тот момент Европейского экономического сообщества (такие как Великобритания, Франция и Италия и другие), а вместе с ними Канада и Япония.
Я всем сердцем за пана Почобута, пусть он выходит на свободу, пусть даже живет у нас в Польше, если хочет. Я всех беларусов приглашаю. Мы ждем вас, обычных людей. Но мы не должны быть заложниками большой политики.
По словам Эльжбеты, после закрытия границы количество торговых объектов на Кавалерийском рынке сократилось с 1800 до 300.
— Мы очень рады, что переходы открыли, потому что больше всего пострадали самые обычные люди. И в целом наш регион тоже — отели закрылись, люди, которые сдавали комнаты посуточно, остались без клиентов. У меня оборот упал на 70%, а у некоторых коллег — на все 100%, — заключает Эльжбета.
